Соционика в этой статье встречается с философией в надежде завязать диалог. Но будет ли это разговор равных? Ведь соционика по сравнению с уходящей своими корнями в глубь столетий философией всего лишь несмышленое дитя. Однако в наш динамичный век дети быстро взрослеют. Думается, что именно с переклички поколений начнется путь к единству теоретического знания о человеке.
Нынешние соционики вынуждены бороться за физическое выживание. Но тем полезнее хотя бы ненадолго освободить мозг от диктата обыденности, бытовой текучки. Не надо забывать, что из философских концепций Декарта, Гоббса, Лейбница и Спинозы проистекает современная европейская мысль. Так давайте проанализируем представления о человеке и окружающей его действительности невзирая на регалии и барьеры времени. Сравнительный анализ понятий – неплохое средство междисциплинарных исследований. Одним из результатов такой работы мог бы стать перевод основных категорий философии на соционический язык. Безусловно, акция по "соционизации" философии будет воспринята академической наукой как вторжение, на которое не может не последовать ответная реакция.
Надеюсь, что среди откликов будут не только требования запретить и оградить, но и более взвешенные суждения. Соционика как новая фундаментальная дисциплина очень нуждается в квалифицированном философском анализе. Соционика философии в свою очередь предполагает философию соционики. Полемика уязвленных самолюбий вряд ли приводит к истине, зато, по крайней мере, хорошо проясняет позиции сторон.
Странно, но когда окидываешь сторонним взглядом полярные понятия философии и методологии науки в исторической перспективе, поражаешься тому, что все они уже были, неоднократно всречались раньше. Речь, по неясным на первый взгляд причинам, упорно идёт об одних и тех же смыслах, только подаваемых каждый раз в измененном обличье.
Подобного рода превратная преемственность озадачивает. Казалось бы, новому поколению мыслителей передаётся уже разработанная проблема, но "школа" вдруг обрывается и исследование начинают с "чистого листа". Сама постановка вопроса транслируется во времени, но результат её решения безжалостно отфильтровывается как ненужный остаток. Почему "сизифов труд" стал теоретической нормой философии?
Философию уже не раз подвергали критике с позиции точных наук за тягучий процесс, в котором нет и, похоже, не стоит и ожидать результата. К. Ясперс, размышляя об этом феномене, пришел к выводу, что истинной философией может быть только сам процесс философствования. Но почему история философии сводится к блужданию вокруг туманной цели? К ответу подойдём постепенно, сопоставляя философские теории мыслителей различных стран и эпох.
Для целей настоящего исследования я буду различать четыре больших раздела философии. Они легко выделяются с позиций соционической методологии, как это показано в [13]. Таковыми являются, во-первых, онтология, во-вторых, гносеология, в-третьих, философия личности (философская антропология), в-четвёртых, социальная философия. Для наглядности представлю сопоставление соционических уровней коммуникации с разделами философии в табличном виде:
| Уровни коммуникативного пространства | Разделы философии |
|---|---|
| Физический | Онтология |
| Психологический | Философская антропология |
| Интеллектуальный | Гносеология (эпистемология) |
| Социетальный | Социальная философия |
Причём прослеживается "вызревание" этих разделов во времени.Античную и средневековую философию занимали главным образом онтологические проблемы (первоначала мироздания: космо- и теоцентризм), философия нового времени переместила фокус внимания на гносеологию (нооцентризм), 19-20 век сосредоточился на философском исследовании личности человека (антропоцентризм), а сейчас, в конце 20-го столетия философы больше всего задумываются над судьбами цивилизации и глобальными проблемами человечества (социоцентризм).
А как делили "тело" философии древние? Зенон из Китиона, основатель стоицизма, свою философскую систему разделял на три части: логику, физику и этику. Они соответствуют таким нашим разделам: физика – онтологии, логика – гносеологии и этика – философии личности. Четвёртый, социетальный раздел у стоиков как отдельный не был сформирован. Эта трехчастная классификация вошла в традицию. А не все ли равно, какую классификацию выбрать – троичную или четверичную?
Не построено ещё ни одной теории без анализа – разделения на части, исследования состава целого. Практически в любой философской концепции мы столкнемся с дихотомией разделением целого на две эквивалентные, но противоположные части. Вспомним онтологическую дихотомию у Парменида (элейская школа древнегреческой философии): огонь – земля. Онтологические полярности (начала бытия) даосизма – одного из ведущих течений древнекитайской философии получили название "ян" – "инь".
Есть ещё монотомия, то есть выведение всего из одного начала. Она свойственна, например, раннегреческим натурфилософам. Так Фалес рассматривал всё сущее как превращения воды, Гераклит – огня и т. д. Монотомия – всего лишь редукция дихотомии, абсолютизация одного из её полюсов. "Монистическое", однополюсное мышление методологически весьма близко к редукционизму.
Реже встретишь в философских теориях трихотомию – трехчастное деление. Основатель неоплатонизма Плотин (3 в н. э.), отдавая предпочтение троичности, выделял следующие ипостаси божества: единое, ум, душа. Ещё более последовательным триадистом был Прокл (5 в. н. э.), который описал три этапа процесса развития: 1) пребывание, 2) развертывание (эманация), 3) обратное свертывание.
Троичны и большинство теоретических построений классической немецкой философии. В частности, триада И. Канта "истина-добро-красота". Особое пристрастие к троичным делениям питал Гегель, благодаря которому в научный обиход прочно вошло понимание развития как цепочки тезис-антитезис-синтез.
Ещё реже философы имеют дело стетратомией – четверичным делением. Хорошим примером тетратомии служит учение о "стихиях" у Эмпедокла (5 в. до н. э.). В философской поэме "О природе" Эмпедокл сводит всё многообразие явлений и вещей внешнего мира к четырём "корням", или стихиям – земле, воде, воздуху и огню. Соединение и разделение стихий происходит под действием двух противоборствующих сил – "дружбы" (притяжения) и "вражды" (отталкивания).
Дихотомический анализ – разведение полярностей с последующим их синтезом (переход к трихотомии) является в философии общепризнанной, хотя и плохо осознаваемой методикой конструирования понятийных систем. В настоящем исследовании я постараюсь показать на различных примерах, что наибольшей системообразующей силой обладает все же не трихо, а тетратомия.
Действительно, любая трихотомия восполнима до тетратомии. От геглевской триады тезис-антитезис-синтез, в которой последний член не имеет своей противоположности, переходим к логически более полной тетраде тезис-антитезис-синтез-антисинтез.
Чем же отличается антисинтез от просто синтеза? Синтез – это такое слияние полярностей, в котором нельзя выделить внутреннюю структуру. Противоположности, сливаясь, переходят друг в друга. Антисинтез – это обратная синтезу операция, в ходе которой осуществляется разъединение частей, но с сохранением их специфических ролей в составе структурированной целостности.
В математической логике существуют специальные символы этих оперций. Гносеологический синтез идентичен операции "конъюнкция", её математический символ – "/\". Гносеологический антисинтез – это отрицание конъюнкции, или антиконъюнкция. Антиконъюнкция символически записывается штрихом Шеффера – "/". В дальнейшем изложении я буду пользоваться символической записью трихотомий.
Важно уяснить, что внутренняя логика философских теорий как раз и заключается в выделении этих структур, исследовании их состава и функций, а также связей внутри и между ними. Структурный функционализм, таким образом, является основой фундаментальной науки – той, которая ищет неизменные во времени законы и принципы. Вот как происходит его усложнение с течением времени:
В этой статье я затрону, главным образом, только гносеологический раздел в философии. Гносеология, как известно, – это теория познания (др. греч. "gnosis" – знание и "logos" – учение, понятие). Соционика имеет для описания информационно-познавательных процессов свою завершенную систему категорий. Есть прямой интерес сравнить эти понятийные конструкции – философскую и соционическую – по критерию инструментальной эффективности. Какая из них более избыточна?
К. Г. Юнг связывал эту философскую оппозицию с экстраверсией-интроверсией [1, с. 35 – 49]. Именно он впервые затронул тему психических оснований философии. Экстраверты, по Юнгу, ориентированы на материю, которая снаружи, а интроверты – на идеальный мир, который находится внутри человека. Это первая из возможных трактовок. Мне же кажется, что существует более убедительная увязка.
"Материальное-идеальное" скорее соответствует дихотомии "сенсорность-интуитивность". Сенсорику современный социоанализ понимает как эмпирику, данные ощущений, вещественность, предметность. Интуиция понимается как умозрение, построение идеальных образов.
В гносеологии постоянно сталкивались противостоящие друг другу течения "сенсуализм – рационализм". Переписывая эту полярность соционически, мы получаем пару "сенсорика – логика". Интуитивное начало как противоположность сенсуальному, что является нормой в социоанализе, философы используют редко. Чаще всего под логикой подразумевают противоположность интуиции.
Но в главной гносеологической дихотомии (основном вопросе философии, по Энгельсу) эта полярность используется именно в соционическом смысле, то есть как противоположность сенсорного (сенсуального) интуитивному (идеациональному). Все три различных смысла логического (рационального, разумного) в философии соционическим способом расшифровываются так:
| Логика (рацио) | как противоположность сенсорике | (1) |
|---|---|---|
| как противоположность интуиции | (2) | |
| как противоположность этике | (3) |
Поэтому вместо термина рациональное, чтобы найти компромисс между философской и соционической терминологией, исходя из первого смысла этого понятия, я воспользуюсь не противоречащим ни философским, ни соционическим представлениям термином идеациональное. Дихотомия "сенсуальное-идеациональное", по всей видимости, выводится как частный случай более общей пары полярностей "материальноеидеальное". Аргументация здесь такая: материальное воспринимается лишь с помощью наших органов чувств, а идеальное – посредством интеллектуальной интуиции.
Согласно теории коммуникативного пространства [13] категории материальное/сенсуальное различаются лишь степенью обобщения. Под материализмом обычно понимают выводимость интеллектуально-духовного уровня из условий социально-экономической жизни людей. В случае "сенсуального" материализма в качестве определяющего начала берут вещественно-физический уровень. В случае "экономического" материализма ведущим считается социетальный уровень.
Центральный тезис сенсуализма сформулирован английским философом Дж. Локком (1632 – 1704): nihil est in intellectu, quod non prius fuerit in sensu (нет ничего в интеллекте, чего раньше не было бы в ощущениях). Интересно, что Локк при этом основным способом достоверного познания считал отнюдь не сенсорный опыт и даже не логико-демонстративный метод, а интуицию. Это тот вовсе не редкий случай, когда интуитив проповедует сенсорные взгляды.
Аналогичное высказывание находим у французского сенсуалиста К. Гельвеция: "всё, что недоступно чувствам, недостижимо для ума". Сенсуализм Гельвеция, как и всей когорты французских материалистов 18 века был рациональным: единственным источником познания они считали воздействие физических предметов на органы чувств человека, которые поставляют информацию в думающий мозг.
Среди их оппонентов были интуитивисты Декарт и Лейбниц. Например, интуитивизм Р. Декарта (1596 – 1650 гг.) явно противостоит сенсуализму Ф. Бэкона (1561 – 1626 гг.), признанного теоретика индуктивного метода в познании. Интеллектуальная интуиция, по Декарту, это – созерцание ясных, отчётливых фундаментальных представлений. Обоснованный им дедуктивно-аксиоматический метод, относится к индуктивно-эмпирическому методу Бэкона точно так же, как интуиция относится к сенсорике.
У сенсуалистов и идеационалистов 17 – 18 вв., несмотря на все их разногласия была общая база: их объединял рационализм. Но объединение их позиций не имело характер слияния. Поэтому речь идёт не о синтезе (/\), а об антисинтезе (/). Более того, их рационализм был логическим. Поэтому формула гносеологического антисинтеза рационалистов запишется так:
Перенесемся ближе к нашему времени. На противопоставлении интуитивного сенсорному построена и феноменология Э. Гуссерля (1859 – 1938 гг.). Этот немецкий философ намеревался создать отдельную науку о созерцании чистых сущностей, которая базировалась бы на редукции (сведении) "экзистенций" к "эссенциям", то есть отягощенных сенсорикой событий к интуитивночистым понятиям.
Гуссерль выступал против "натурализирования" разума, превознося интуитивное начало в гносеологии. Гуссерлианская идеация – это умозрение сущностей, которое в социоанализе называется интуицией. Интересна логическая игра понятий у этого философа. В общепринятый в науке термин "феноменология", имеющий сенсорный смысл – описание конкретных проявлений какого-либо явления, он вложил диаметрально противоположное значение – исследование чистых интуиций.
Гуссерль колебался в оценке связи между сенсорным и интуитивным началами. В своих ранних работах подобно рационалистам он уповал на логический антисинтез. Поздний Гуссерль обратился к поискам этической базы для объединения, которую усматривал в "жизненном мире" познающей личности. То есть происходила эволюция гносеологической формулы этого философа от логического антисинтеза к этическому синтезу.
Искомый вариант в терминах соционики запишется так:
Интуитивизм А. Бергсона (1859 – 1941 гг.), одного из ведущих представителей "философии жизни" лишен логических смещений и имеет однозначно этическую основу. Он различал два противоположных пути познания. Первый осуществляется посредством интеллекта. Он мёртвый, безличный, не ведущий к глубинному знанию. Второй пролегает через интуицию и переживание. Он полон жизни и, следовательно, предпочтительнее для человека.
Бергсон под интеллектом понимает одно лишь то, что в соционике называется логикой. Интуиция же Бергсона представляет собой действие не одной, а сразу двух функций – собственно интуиции и эмоциональности. Он, с точки зрения социоанализа, смешивал эти понятия. Слово "чувство" может пониматься и в смысле интуиции, и в смысле чувствования, и как соединение того и другого.
Концепция "творческой эволюции" А. Бергсона рассматривает в качестве отправной точки взрыв, запустивший развертывание жизненного процесса. "Жизненный порыв" разделяется в ходе эволюции на интеллект (логику) и его противоположность – интуицию. Однако противопоставление логики и интуиции носит не диаметральнопротивоположный, а смежный характер. Действительно, из следующего принятого в социоанализе графического изображения тетратомии юнговских функций видно, что логика и интуиция соседствуют, а не противолежат:
| Интуиция | ||
| Логика | Этика | |
| Сенсорика |
В каком же отношении они являются дихотомичными? Дихотомия смежных полюсов тетратомического креста записывается через логические операции импликации ("если – то") или ее отрицания – антиимпликации ("если – то не"). Запись импликации a => b (читается: если a, то b) означает, что a включает в себя b как составную часть. Запись анти-импликации a =/=> c означает, что "с" не является составной частью "a".
А теперь запишем формулами операций соотношения между так превозносимой Бергсоном интуицией и её ближайшими соседями – логикой и этикой. Не вызывает сомнения, что интуиция имплицирует этику (интуитивные прозрения обязательно сопровождаются эмоциональными всплесками), но антиимплицирует логику (отвергает её как сковывающий творчество фактор):
Наиболее доступным способом обыденному сознанию гносеологические категории идеального и материального могут быть представлены через родственную им дихотомию "теория-практика". В основу любой теории ложится одна или несколько неочевидных гипотез. В этом – интуитивная сторона научного познания. Затем следует проверка опытом, подтверждение или опровержение на практике сенсорная сторона науки.
Материалистическая философия ведущим полюсом однозначно признает практику. Против такой абсолютизации выступал известный философ науки К. Поппер: заблуждение, что научное исследование начинается с "чистых" наблюдений, не имея замысла, общей схемы, набора исходных представлений – "чего-то похожего на теорию". Получается все наоборот: теория господствует над любой целенаправленной экспериментальной работой.
Человеку свойственно идеальное целеполагание. Прежде чем делать что-то, он думает об этом. Получается, что первое движение идёт из головы. Таким образом, корни идеализма скрыты в самом процессе активной деятельности человека. Этим объясняется тот факт, что идеалистические теории создавались в истории чаще, чем материалистические. Однако одного интеллектуального фактора для объяснения доминирования идеализма в философии недостаточно.
Здесь срабатывает ещё и психологический фактор. Практически все значительные философы имели отвлечённо-мыслящий (интуитивный) тип психики. Упущение наук о человеке, очевидно, заключается в том, что они молчаливо предполагали и продолжают это делать и сейчас, что психическая структура личности у всех одна и та же.
Новая глава гуманитарных знаний откроется тогда, когда антропный (субъективно-психический) принцип из декларируемого превратится в реально учитываемый при конструировании теорий. Тогда различные философские лагеря, находящиеся в состоянии затяжной "холодной" войны, получат шанс хотя бы на время заключить перемирие. Компромисс в том, чтобы признать наличие людей как с идеалистической, так и с материалистической психикой.
Первый, шаг в этом направлении был сделан в дуализме Р. Декарта и И. Канта. Они исходили из существования двух относительно независимых и несводимых одно к другому начал – материального и идеального (протяженность и мышление у Декарта, феномены и ноумены у Канта). Так родилась третья линия в Новой философии, пограничная в какой-то мере между идеализмом и материализмом.
Другая разновидность этого течения – психофизический параллелизм. Эта концепция сформулирована Г. Лейбницем. Душа и тело, согласно Лейбницу, являются равноправно и самостоятельно взаимодействующими инстанциями, хотя и создается впечатление их принудительной согласованности. Ни одна из них не является причиной другой. Параллелизм настаивает на эквивалентности (равнозначности) материального и идеального.
Однако есть ещё и четвёртая линия. Материальное и идеальное зависимы, но детерминируют друг друга по очереди. Это значит, что есть ситуации, когда материальные потребности формируют ход мысли человека. Но есть и обратные ситуации: человек может создать свой идеальный образ и настолько уверовать в него, что он воплотиться во внешнем мире. Многие психологические техники построены именно на тезисе "мысль формирует реальность".
| Обозначения | |
| материальное – > идеальное | – > причина |
| материальное <- идеальное | <- следствие |
| материальное <-> идеальное | <-> эквивалентность |
| материальное – > идеальное | – > компенсаторность |
Когда анализируется соотношение между полярными понятиями, необходимо различать прямые и обратные связи. Обратная связь заключается в создании идеального образца (программы, плана, алгоритма, модели, целевой функции) и контроле по его соблюдению. Идеальное как раз и выполняет роль обратной связи по отношению к материальному. Прямая связь в отличие от обратной носит не информационный, а генетический (порождающий) и субстратный (носящий) характер.
По всей видимости, выстраивается следующая спирально замкнутая цепочка.
Биологическое порождает психическое. Психическое приводит к возникновению интеллектуального. Интеллектуальное является носителем социального. А социальное как главная обратная связь корректирует, казалось бы, независимое биологическое. Или в графическом представлении:
Если отталкиваться от принятого в гносеологии понятия "отражение", то каждая последующая ступень данного ряда является отражением предыдущей ступени. Если же воспользоваться общенаучным понятием "функция", то стрелки показывают направление функциональной зависимости между этими четырьмя инстанциями человеческой природы.
Психологическое есть функция биологического, интеллектуальное – функция психологического, а социальное – функция интеллектуального. Биологическое на более высоком уровне развития оказывается функцией социального: планетарный общественный разум (ноосфера по Вернадскому) преобразует природу.
А теперь соционический вывод из вышеизложенного. Сенсорность является ведущим, первичным компонентом в витальной сфере, а интуитивность – в интеллектуальной, творческой. Без интуитивной умозрительности познание выродилось бы в голый эмпиризм, простое скопище фактических данных. Развитая личность (исцеленная, обретшая самость) та, которая умеет осознанно делать выбор, на какую точку зрения становиться – материалистическую, идеалистическую или смешанную, учитывая вовлеченные в действие социотипы.
Логическая сфера через антисинтез является посредником между миром отражения (интуиция, понятийная сфера) и миром вещественной реальности (сенсорика, эмпирические факты), которые детерминируют друг друга по принципу прямой и обратной связи. Но помимо этого между ними существует и второй посредник – этика, то есть личностное переживание. Этическое начало сливает в себе сенсорное и интуитивное, в пределе достигая полного синтеза.
В научной литературе можно столкнуться не менее, чем с двумя основными пониманиями этой полярности. Первое понимание: как активностьпассивность. Субъект выступает как активное, познающее начало, а объект – как пассивное, познаваемое. Такой подход соответствует соционической дихотомии "экстраверсия-интроверсия".
Не надо путать соционическое использование этой дихотомии с традиционно-психологическим, которое под экстраверсией понимает общительность, а под интроверсией – замкнутость. В социоанализе шкала экстраверсии/интроверсии передаёт степень энергозатратности, расширение/углубление в любой деятельности, а не только в общении.
Второе понимание субъекта-объекта: как "личностное – безличностное". Соответствует дихотомии "этика – логика" в соционике. Именно это понимание в гносеологических теориях доминирует. Таким образом, субъективное = личностное = этическое, а объективное = безличностное = логическое.
Под "логикой" в философии часто понимают причинно-следственные связи. В этом смысле соционика использует термин рациональность. Соционическая рациональность означает дискурсивность, дедуктивность, выводимость одного утверждения из другого на основе каких-то правил.
Соционическая логика – это только объективность, незаинтересованная оценка, полная структура. Рациональное в философии часто используется как синоним логического. В соционике это недопустимо: рациональное =/= логическое.
Субъективно-антропологическая тенденция в древнегреческой философии берёт своё начало от учений софистов и Сократа. Девизом этического поворота стало высказывание софиста Протагора "человек – мера всех вещей". До них господствовал безличностный (логический, если пользоваться соционическими определениями) космизм ионийцев, элеатов и пифагорейцев.
И. Кант ввёл в немецкую философию полярность теоретический разум – практический разум. Он строго теоретически обосновал различие объективного, детерминированного мира природы, который отражается гносеологической функцией логики, с одной стороны, и свободного, субъективного мира человека, отражаемого гносеологической функцией этики, с другой.
Большая заслуга Канта состоит в том, что он сместил фокус гносеологии с объекта на субъект познания, отдав приоритет этике перед логикой. Ещё одна характерная с социоаналитической точки зрения тенденция в теоретической деятельности: логик проповедует этические взгляды, подчиняясь закону компенсации (стремление к противоположному).
И. Фихте (1762 – 1814 гг.) преобразовал кантовскую дихотомию в форму "Я" – "не-Я" и попытался разрешить это противоречие через синтез в категории "абсолютное Я". Под "Я" подразумевалось субъективно-личностное начало, а "не-Я" символизировало все внеличностное, антисубъективное.
Соционическая формула этой операции выглядит так:
Ф. Шеллинг (1775 – 1854 гг.) окончательно преодолевает противопоставление объективного мира природы и субъективного мира Я на основе учения об их тождестве. Тождество субъекта и объекта надо опять таки понимать как их синтез. Такой синтез, полагал Шеллинг, осуществляется в точке "безразличия" этих полярностей. Именно там рождается акт творчества – интеллектуальная интуиция.
Г. Гегель (1770 – 1831 гг.), завершитель немецкого классического идеализма, разворачивает свой вариант тождества субъекта и объекта по схеме логика – > природа – > дух. Это три этапа в движении Абсолютной идеи и одновременно три части философской системы Гегеля. Абстрактное мышление (Логика) и сенсорика (Природа) находят своё объединение в духе Интуиции. Этический компонент как самостоятельное начало у триадиста Гегеля пропущен.
Здесь мы во второй раз сталкиваемся с операцией не между полярными, а между смежными гносеологическими аспектами. Речь идёт о переходе от логики к сенсорике. Этот переход соответствует логико-математической операции импликация, так как по определению Гегеля с каждой новой ступенью своего движения Абсолютная идея все больше опредмечивается (имплицирует новое конкретное содержание):
Основоположник философской антропологии М. Шелер (1874 – 1928 гг.) в работе "Положение человека в космосе" выделяет четыре формы отношения человека с миром: чувственный порыв, инстинкт, ассоциативная память и интеллект. Шелер, как видим, выходит на тетратомию. Им в который раз "изобретены" те же самые гносеологические функции – этика, сенсорность, интуиция и логика соответственно.
Другой представитель философской антропологии Э. Ротхакер (1888 – 1965 гг.) в работе "Слои личности" отметил существование 3-х инстанций психики: 1) вегетативная и животная жизнь (соционическая сенсорика), 2) определяемое влечениями и чувствами Оно (эмоциональная функция) и 3) осознающее себя Я (соционическая интуиция). Объективно-логический компонент психики отсутствует у Ротхакера в силу троичного подхода.
Философская антропология, как мы видим, заново поднимала практически те же вопросы, что и немецкие философы-классики. Как будто до них не было предложено никаких решений. Сколько же времени ещё пройдёт, прежде чем блуждания "с завязанными глазами" счастливо закончатся нахождением приемлемой классификации гносеологических основ?
Концепция личностного знания у постпозитивиста М. Полани (1891 – 1976 гг.) упрощена до дихотомии. Он считает необходимым различать всего лишь два типа знаний у человека: 1) артикулированное, выраженное в понятиях – рациональное и 2) имплицитное, не поддающееся рефлексии, связанное с индивидуальным мастерством – иррациональное.
Таким образом, Полани отождествляет иррациональность и субъективность. С точки зрения соционики, происходит неоправданное смешение понятий. Личностное знание – это субъективное преломление информации через личность её носителя, оно может быть как рацио- так и иррациональным.
Процесс познания – это отражение или проецирование? Скорее всего, он двусторонний, содержит в себе и то, и другое. Платоновы идеи, априорные категории Канта, идеальные типы М. Вебера, юнговские архетипы проецируют. Аристотелевы формы, ассоциации Т. Гоббса, наоборот, – отражают. Первые рассматривают процесс типологизациии как конкретизацию изначально готового образца, его воплощение, опредмечивание, а вторые – как абстрагирование, создание образца методом усреднения, распредмечивания.
В антиномии "сциентизм – антисциентизм" последний полюс можно смело заменить на "гуманитарность" (философия жизни, экзистенциализм, персонализм, герменевтика...). Сциентизм как гносеологический тип состоит в комбинации логики и интуиции, он достиг своего апогея в 50-е годы нашего века, когда оформилась в качестве самостоятельной дисциплины кибернетика. А гуманитарность требует сочетания этики и интуиции, она закономерно пошла по пути психологизма, её кульминация – в популярной ныне трансперсональной психологии.
Из этих простых формул видно, что гуманитарные, субъективные науки не являются полной противоположностью наукам точным, объективным.
У этих двух форм отражения действительности есть общая составляющая интеллектуальная интуиция, на которой базируется теоретическое мышление. Первое соприкосновение обеих форм теоретизирования произошло в начале ХХ-го века, когда в физике (теория относительности и квантовая механика) был установлен факт принципиальной невозможности объективного описания явлений без учета свойств наблюдателя, то есть субъективного фактора.
Эти полярности, с соционической точки зрения, имеют такую же степень важности, как и "материальное-идеальное" или "субъект-объект". Отдача предпочтения рацио или иррациональному в теоретизировании заслуживает право называться основным вопросом философии не меньше, чем уже рассмотренные нами дихотомии. В то же время многозначность смыслов, вкладываемых философами разных времён в эти понятия, пожалуй, наибольшая.
4.1. Первая трактовка: как упорядоченное – беспорядочное. Она является исторически первой и в основном совпадает с соционическим использованием этих терминов. Древнегреческие философы именовали эту дихотомию "логос – хаос". Согласно натурфилософским концепциям из первичного хаоса со временем рождался космос с его гармоничным порядком.
Упорядочение происходит в соответствии с каким-либо правилом или законом, поэтому правомерно приравнять его к закономерному. Беспорядочное же по определению не подчиняется никакой закономерности, следовательно, к нему применимо в качестве синонима случайное.
Пример из античной философии. Один из создателей первой атомистической концепции Демокрит придерживался крайнего детерминизма – полной предопределённости. За любой случайностью, учил он, кроется лишь неизвестная разуму причина. Абсолютизация рационального начала ведет к механицизму.
Абсолютная каузальность (причинность) механического характера в эпоху Просвещения отстаивалась Лапласом (1749 – 1827 гг.), который полагал, что знание точных координат и импульсов всех частиц во вселенной в данный момент однозначно определяет её состояние как в прошлом, так и в будущем. Детерминизм, каузальность, строгое следование – все это крайние проявления того полюса, который в соционике обобщенно называется рациональность.
В философии науки большое внимание уделяется дихотомии "дискретное – континуальное". Под дискретным следует понимать расчлененное, аналитическое, а под континуальным – целостное, синтетическое. По данному критерию вся материя делится на частицы (корпускулы) и поля (волны).
В качестве характерного примера антисинтеза в теоретической физике может служить корпускулярно-волновой дуализм. Термин дуализм, введенный немецким философом Х. Вольфом (от лат. dualis – двойственный), обычно употребляется именно в смысле антисинтеза. Для обозначения синтеза соционика пользуется термином дуальность.
Именно на принципе дуализма держатся релятивистские эффекты в микромире: при переходе от макро- к микроразмерам поля становятся дискретными (квантовыми), а тела – континуальными. Это мир наизнанку – живущий по иррациональным, вероятностным законам.
Фритьоф Капра в своей знаменитой книге "Дао физики" [17] показал, что мировоззренческой основой современной физики микромира гораздо лучше послужила бы древняя иррациональная философия Востока (индуизм, даосизм, буддизм), чем западная философия рационализма.
В точных науках в связи с критерием детерминизма сформулирована дихотомия линейность – нелинейность. Строго детерминированными, т. е. рациональными являются только линейные системы. Нелинейные системы, имеющие в большей или меньшей степени циклические составляющие, относятся к соционическому полюсу иррациональности.
На смену механицизму классической науки в 20 веке пришел так называемый системный подход, настаивающий на целостном рассмотрении объекта, невозможности объяснить его суммой составных частей. В общих рамках системного подхода параллельно развиваются как рациональная, так и иррациональная его ветви.
Устойчивые системы, которые поддерживают гомеостаз благодаря наличию отрицательной обратной связи, изучает кибернетика, принципы которой заложены в трудах Н. Винера. Это рациональная сторона системного подхода: управление по заданной программе является рациональным функционированием.
Системы неустойчивые, переходящие на более высокий энергетический уровень в силу действия положительной обратной связи, изучает синергетика, основателем которой является немецкий физик Г. Хакен. Самоорганизация, законы которой формулирует синергетика, является процессом иррациональным, поскольку протекает многовариантно и спонтанно, не имеет фиксированной программы.
Рациональность/иррациональность психики человека очень влияет на способ восприятия им информации и в том числе на его обучаемость в условиях реальной школы. На практике эту дихотомию не раз независимо друг от друга выявляли американские специалисты по теории обучающих стилей. Они различают учащихся правополушарного и левополушарного типа [8].
Первые чаще всего являются аудиально-мыслящими, контекст-зависимыми, синтез у них преобладает над анализом, индукция над дедукцией. Вторые, как правило, являются визуально-мыслящими, контекст-независимыми, склонными к операциям анализа и дедукции. Первая, иррациональная категория учащихся оказывается в худшем положении в условиях современной школы, которая построена по сугубо рациональному классно-урочному принципу.
4. 2. Второй вариант использования терминов рациональное/иррациональное в философии: их трактовка как логическое – чувственное. Причем понятие "чувственное" в свою очередь двузначное. В него вкладывают то смысл собственно чувствование (восприятие), что соответствует соционической этике, то ощущение, что соответствует сенсорике:
С антиномией рационального и иррационального связан основной гносеологический вопрос И. Канта, поставленный им в "Критике чистого разума": как возможны априорные синтетические суждения? Он делил суждения, во-первых, на синтетические и аналитические и, во-вторых, на эмпирические и априорные.
Деление суждений на синтетические/аналитические, как мы уже знаем, полностью соответствует дихотомии иррациональность/рациональность.
Об эмпиризме уже шла речь в первом разделе, посвященном сенсорности/интуитивности. Понятие эмпиризма полностью покрывается соционическим термином сенсорное. Его противоположность – априоризм, следовательно, будет тождественно понятию интуитивное. Пересекая эти оси, получаем привычную для соционики тетратомию:
эмпирические
1 | 2
синтетические – – – +--- аналитические
4 | 3
априорные
Выстраивается четверичная классификация гносеологических типов. Синтетические эмпирические суждения свойственны иррациосенсорной группе типов (СЛЭ, СЭЭ, СЛИ, СЭИ), аналитические эмпирические – рациосенсорной (ЛСЭ, ЭСЭ, ЛСИ, ЭСИ), аналитические априорные суждения являются стандартным продуктом рациоинтуитивных типов (ЛИЭ, ЭИЭ, ЛИИ, ЭИИ), а волновавшие Канта синтетические априорные исходят в основном от иррациоинтуитивных типов интеллекта (ИЛЭ, ИЭЭ, ИЛИ, ИЭИ).
В 20-м веке иррациональные философские теории оттеснили на задний план рационализм. Считается, что причина этого – компенсаторная реакция на неудачные попытки устроить мир на началах разума. Когда появится новое философское мировоззрение, которое будет достойно будущего 21 века, его отправной точкой, по всей вероятности, станет преодолевший механистичность неорационализм.
Диалектика рационального и иррационального хорошо схвачена в уже упоминавшейся синергетике – теории самоорганизации: порядок (рациональность) проступает сквозь флюктуации – случайные отклонения от среднего положения (иррациональность). Структурные детерминанты стоят на заднем плане, на авансцене же мы видим их текущие смещения. Синергетика описывает самоорганизацию как переход от неупорядоченности к все большему порядку [16]. Языком соционики это не что иное, как смена иррационального рациональным.
Соотношение упорядоченных и хаотических участков развития склоняется всё же в сторону порядка. Иррациональные периоды предоставляют возможность выбора альтернатив, который осуществляется в точках бифуркации. После того как выбор сделан, включаются механизмы закрепления гомеостаза. А это и есть синтез рассматриваемых полярностей.
Таким образом, иррационализм – это не обязательно мистика, как часто думает обыденное сознание. Это колебания из стороны в сторону, сопровождающие свободный поиск. Рационализм же предполагает последовательность действий, закрепленную цепочку шагов в одну сторону – жесткий алгоритм.
4.3. Рациональность/иррациональность во многом совпадает также с дихотомией "сознательное – бессознательное (неосознаваемое) ". В самом деле, чтобы чем-либо управлять, нужно в нём разобраться, установить причинноследственные связи. Следовательно, понимание (как в семантической интерпретации, так и в плане умения сочувствовать) – это синоним рационализации восприятий.
Категория понимания является центральной в таком гуманитарном течении как герменевтика. Понимание реализуется через истолкование, или интерпретацию. Герменевтика рассматривала понимание в четырёх различных аспектах. Зародилась она как искусство объяснения текстов древней литературы на основе их лексикограмматического анализа. Это логический уклон в герменевтике, который существовал на протяжении многих веков.
Совершенно иной оборот придал категории понимания такой разработчик герменевтической проблематики, как Ф. Шлейермахер (1768 – 1834 гг.). Он раскрывает понимание как акт совпадения первоначального замысла автора и его интерпретации со стороны воспринимающего. Данный акт совпадения смыслов Шлейермахер называет специальным термином конгениальность. Перед нами интуитивный аспект понимания.
Как особый метод гуманитарных наук герменевтика оформляется благодаря работам В. Дильтея (1833 – 1911 гг.). Он резко противопоставил понимание объяснению, которое он объявил прерогативой естествознания. Понимание по Дильтею – это психологическая реконструкция душевного мира автора. Очевидно, что в качестве ведущего аспекта в понимании Дильтей объявляет этико-эмоциональный аспект.
Есть ли четвертая сторона в герменевтике? Да, и её мы находим у Г. Гадамера (р. 1900 г.), которого часто называют основоположником философской герменевтики. Понимание, по Гадамеру, связано не со смыслом, который вложен автором в текст, а как раз наоборот, с его предметным содержанием. Его метод аппликации заключается в соотнесении событий с их историческим контекстом, то есть интерпетация в сенсорном отношении.
Широко известна трихотомия З. Фрейда – ученого, больше чем кто-либо другой занимавшегося проблемами бессознательно: Эго – Суперэго – Ид. Эго, или Я символизирует интеллект, разум. Суперэго, или Сверх-Я – рассудок, логику. Ид, или Оно – сферу эмоций и сенсорных влечений. Фрейдовская структура психики легко преобразуется в тетратомическую, если чувства отделить от ощущений, как это принято в соционике:
| ЭГО | интеллектуальный (интуитивный) слой психики = представления |
|---|---|
| СУПЕРЭГО | социальный (логический) слой психики = понятия |
| ИД | собственно психический (этический) слой = чувства физический (сенсорный) слой психики = ощущения |
Суперэго, понимаемое Фрейдом как коллективное сознательное – нормирующий фактор общества, является антисинтезом между Эго и Ид: Суперэго = Эго/Ид. Тогда имеет смысл для полноты картины ввести ещё и четвертую инстанцию личности – Суперид (его логично назвать коллективным бессознательным), выполняющего роль синтеза этих же начал:
Суперид = Эго /\ Ид.
В результате получим следующую тетратомию:
Эго
|
Суперэго – – – +--- Суперид
|
Ид
Эго, как утверждал Фрейд, не "хозяин в собственном доме". Время от времени происходит компенсация, захват власти над личностью со стороны влечений Ида – протест эмоций и инстинктов против разума, выход низших слоев психики из-под контроля её высших слоев.
Фрейдовскую революцию бессознательного мы переживаем и поныне. Человечество колеблется перед выбором дальнейшего пути. С одной стороны, предлагаются древние и обновленные иррациональные пути к спасению – аскетизм, атараксия, медитация, йога, нирвана, уход в трансцедентальное. Но есть и иной путь, путь рационализма – через осознание своей собственной физической, психической, социальной и интеллектуальной природы. Его прокладывает наряду с другими дисциплинами и соционика.
Как и предыдущие полярности, эта дихотомия далеко не однозначна. Выделю её ведущее значение: некритично принимаемые сведения доказанные сведения. В этом понимании она совпадает с соционической дихотомией "этика – логика".
С позиций типологии в проблеме соотношения веры и знания пытались разобраться ещё гностики (начало н. э.). Они выделяли три типа человека по ведущему способу познания: 1) пневматик (человек логики), 2) психик (человек чувства), 3) гилик (человек ощущений). Гностики искали логические обоснования дуализма материи и духа. Борьба церкви против гностиков – это борьба этики против логики.
Вере противостоит сомнение. Сомнение – неотъемлемый признак логики, так как требует объективных доказательств. Р. Декарт считал, что сомневаться следует во всем. Несомненен лишь факт сомнения, именно он свидетельсвует о процессе мышления. Мышление постулируется им как главный признак существования. Сомневаться и проверять – девиз логической гносеологии.
Если следовать И. Канту, то первейшей, самой необходимой процедурой оздоровления науки является критика, поскольку она способствует устранению из науки элементов предвзятости, догматизма и субъективизма. Недаром в название трех его основных трудов входит слово "критика". Критическое направление в науке борется за приоритет логики перед этикой в познании мира.
Противоположная гносеологическая тенденция абсолютизирует этико-эмоциональную функцию. Она предельно отражена в перефразированном изречении Тертуллиана (2 – 3 вв.), идеолога раннего христианства: credo, quia absurdum (верую, потому что абсурдно).
Фома Аквинский (13 век) ушел от абсолютизации крайностей: он проповедовал гармонию между верой и знанием при приоритете веры. Выбранная им формулировка очень удачна, поскольку избегает утопического тезиса "пополам на пополам". Подобное состояние равновероятности в социоанализе носит название Т-состояния. На практике оно является не гармонией, а болезненной раздвоенностью, приводящей к колебаниям и сомнениям самоидентификации [14]. Полная четверичная шкала логики-этики выглядит так:
только знание
знание, дополненное верой
вера, дополненная знанием
только вера
На русской почве эта проблема преломилась в 19 веке через борьбу славянофилов против западников. В концепции славянофилов особая роль отводилась православной вере. Православие, в отличие от католицизма, на уступки логике не идёт. Особую надежду славянофилы возлагали на религиозную и культурную самобытность русского народа. Этика в противоположность логике всегда подчёркивает субъективную сторону, исключение из правил, несхожесть. Славянофилы искали способ защитить духовно-нравственные ценности от тлетворного, уничтожающего веру логического прагматизма, идущего с Запада.
Остро стоял вопрос о соотношении веры и знания и в русской религиозной философии конца 19 – начала 20 вв. Противниками рационалиста Вл. Соловьёва были Л. Шестов, С. Булгаков, П. Флоренский, С. Франк, которые считали допустимой лишь такую религиозность, в которой чувства беспредельно господствовали бы над логикой.
В частности, Л. Шестов в своей книге "Только верою" ставит вопрос жёстко по закону исключённого третьего: либо разум, либо вера. Тот, кто пытается опереться в жизни на логические знания, по Шестову, никогда не обретёт спасения.
Догмат о триединстве Бога, по мнению П. Флоренского, опровергает законы логики и показывает её несостоятельность по отношению к духовному миру. Логическое начало превращает человека в вещь. Истина приходит посредством мистической интуиции. Опять проводится уже знакомая схема разрешения противоречия между логикой и чувствами через интуицию.
В более широком плане эта проблема встречается как противопоставление гуманитарных и естественнонаучных знаний. Впервые теоретическую разработку в подобном ключе данная дихотомия получила в неокантианстве. В. Виндельбанд полагал, что природоведение пользуется номо-тетическим (законополагающим) методом, а человековедение – идеографическим (индивидуализирующим). Индивидуализация достигается через соотнесение рассматриваемых фактов с общечеловеческими ценностями.
Представитель логического позитивизма Л. Витгенштейн считал, что склонность к вере, мистицизм следует лишь из того, что наука оставляет наши желания невыполненными. С не меньшим правом прозвучала бы противоположная формулировка: наука своим существованием обязана только слабостью веры у большинства людей.
Скорее всего, нет смысла в абсолютизации ни логико-эмпирических, ни этико-гуманитарных видов познания. А где же выход? Либо методологический плюрализм, либо его альтернатива – антисинтез (дополнение без слияния). И всё же нельзя не признать, что интеграция веры и знания оставалась ведущей философской идеей на протяжении всего 20-го века.
За цельное знание ратовал Вл. Соловьёв (1853 – 1900 гг.): он мечтал о синтезе эмпирических наук, философии и теологии в рамках "свободной теософии". Спустя полвека французский ученый Тейяр де Шарден (1881 – 1955 гг.) пытался создать "научную феноменологию" – ещё один синтез науки и религии. С точки зрения соционики, любые попытки слить воедино логику, интуицию и этику (не впав при этом в сенсорику) утопичны.
В одном человеке можно соединить философию и религию. Они выступают как сознательные воплощения интуитивного и этического начал. Получится, как мы знаем из предыдущего раздела, гуманитарная установка. Но перебросить мост от них к логике один человек не может. Такой синтез достигается только в коллективном сотрудничестве личностей гуманитарного и сайентистского типов.
Подтверждением служит тот факт, что объединительный проект, если под ним понимать стремление синтезировать логику и чувства посредством связующей интуиции, к концу века (в который раз!) потерпел окончательный крах. Ныне мы переживаем господство не интеллектуального, а витально-сенсорного иррационализма. Наступило "новое варварство", повторяющее главные черты архаического, докультурного периода. Вот формула процесса, вытесняющего духовность:
Развитие событий в противоположную ожидаемой сторону легко объяснить, если привлечь принцип тетратомии: синтезом (полным слиянием) этики и логики является сенсорика – инстинсктивно-животное начало. Интуиция как начало духовное достигается на пути антисинтеза: наука и религия должны специализировано (антиконъюнктивно) дополнять одна другую, но не меняться местами в процессе познания.
В гносеологии традиционно рассматривают две триады. Первая триада – это ступени чувственного познания "ощущение – восприятие – представление". Вторая триада – формы познания умственного, которое ещё называется логическим: " понятие – суждение – умозаключение". Логическое мышление почему-то рассматривается как отдельная, более обособленная ветвь. Мне же как социоаналитику очевидно, что всё это звенья одной неразрывной цепи. Вот эта цепь в полном формате:
Особую роль играет в ней этическое звено. Этика представляет собой переход от низших к высшим формам познания.
Ощущение – отображение в сознании человека отдельных свойств предметов через непосредственное воздействие на органы чувств. Эта гносеологическая функция отвечает соционической сенсорике.
Восприятие – целостный образ предмета, составленный на основе отдельных ощущений. Соционическая этика.
Представление – обобщённый умозрительный образ предмета или явления. Соционическая интуиция.
Их можно перекомбинировать и привести к стандартной тетраде антисинтеза:
Обратимся теперь к закрепленным в учебниках трем каноническим формам мышления: понятие, суждение, умозаключение. Опять приходится констатировать, что не хватает четвёртого компонента, а именно такой интеллектуальной формы как теория. Др. греч. theoria – "рассмотрение", она включает в себя систему умозаключений. Теория так относится к умозаключению, как суждение к понятию:
В формах познания прослеживается та же иерархия, что и в лингвистических единицах: слово (носитель понятия) – предложение (носитель суждения) – абзац (в нём содержится умозаключение) – и, наконец, текст (более или менее полное изложение мнения или взглядов – теория).
Что понимается в философии под умом: рассудок или разум или оба вместе? Отличие рассудка и разума находим ещё у Платона. Рассудок представляет собой более низкий уровень мышления, а разум – его высшую ступень, связанную с рефлексией и проникновением в смысл многозначных понятий. Рассудок, таким образом, соответствует соционической логике, а разум – интуиции.
Наиболее удачно передал суть рационального метода познания Р. Декарт: она заключается во взаимодействии интуиции и рациональности. Полноценная научная теория, таким образом, представляет собой продукт двух этих начал. Интуиция дает первичные понятия и аксиомы, а логика сравнивает их между собой, делая выводы и доказывая теоремы.
И. Кант, как и Р. Декарт придерживался априоризма – концепции о врождённых идеях. Этот же смысл заложен в теории архетипов К. Юнга. Особенность Юнга в том, что врожденными он считал не сами идеи, а способность к их перцепции. Априорные категории улавливаются разумом, но не рассудком. Кант, расширяя дихотомию ума и чувств, строит триаду "чувственность-рассудок-разум". Разум у Канта отличается от рассудка способностью давать принципы. Чувственность по закону антисинтеза следует разделит на два качественно отличающихся начала – переживание и ощущение.
Теперь ещё раз построим базовую соционическую тетратомию:
Такова раскладка гносеологических функций в науке. В обыденном же сознании дела обстоят поиному. Под умом обыденное сознание чаще всего понимает соционические функции L (структурную логику) и Т (интуицию времени). Типы людей, у которых эти функции хорошо развиты, чаще других воспринимаются в социуме как "умные". Одни в смысле интуиции, другие в смысле логики.
Ф. Бэкон одним из первых выступил за новую, практически ориентированную науку, которая должна не измышлять и выдумывать, а открывать законы природы. Господствовавшей в средние века схоластике он противопоставил экспериментальный метод. Фактически он осудил абсолютизацию этического рационализма в науке, который со временем неизбежно превращается в эпигонство и некритическое отношение к авторитетам. Хотя имеет и положительную черту – преемственность.
Этический рационализм в своём крайнем выражении – это софистика, схоластика, род гипноза. В такой коммуникации бессодержательные или наполненные любым смыслом утверждения связываются между собой по правилам силлогизма. На многих это действует, особенно на людей некритически мыслящих (как правило, этиков). Силлогизм не даёт нового знания, но упорядочивает имеющееся.
Ф. Бэкон в образной форме обозначил три пути познания: паука, муравья и пчелы. Первый путь – рациоинтуитивный, порождающий идеи из себя, как паук ткет паутину. Второй – иррациосенсорный, который грешит бессистемным сбором сиюминутных фактов. И третий – рациосенсорный, напоминающий искусство пчелы, которая неуклонно перерабатывает нектар в мед. Но ведь это те же гносеологические типы, что и у Канта! Единственное, что несколько удивляет – чем же муравей хуже пчелы? Такое же трудолюбивое и организованное насекомое.
муравей
|
паук---+--- пчела
|
?
Бэкон, к сожалению, обошел вниманием четвёртый путь – познание через откровение, озарение. Это – путь ночной бабочки, летящей на огонь. Он соответствует иррацио-интуитивному гносеологическому типу (априорные синтетические суждения в терминологии Канта).
Абсолютное обычно понимают как неизменное, а относительное – как изменчивое. В соционике эта дихотомия носит название "статика – динамика". Соответствующими общенаучными терминами являются "инвариант – вариант" (лат. variatio – изменение и in – в значении "не").
Для нынешней соционики эта дихотомия – решающая, так как академическая психология отказывается признавать наличие инвариантов личности – социотипов. В лучшем случае типы принимаются как редкие крайности, а все что между ними объявляется атипическим, смешанным.
Стандартный аргумент против соционической типологии: человек является индивидуальностью, которую нельзя втиснуть ни в какие рамки. Таким образом, позиция сводится к абсолютизации по оси "индивидуальное – типическое" первого полюса.
Юнг так открывает свой знаменитый труд "Психологические типы": "В своей практической врачебной работе с нервными больными я уже давно заметил, что помимо множества индивидуальных различий в человеческой психологии сущестует также и целый ряд типических различий. " [1, с. 29]. Наличие типа не отменяет, а даже подчеркивает человеческую индивидуальность, так как появляется мера, базис для сравнения.
Понятие соционического типа двойственно. Тип трактуется, во-первых, как отпечаток, вовторых, как образец, сама печать. Образец один, а отпечатков много. В юнгианской психологии подобная дихотомия выражается через полярность архетипархетипический образ. Если судить по отпечаткам, то всё изменчиво, если же по печати – то неизменно.
Где же помещается этот абсолютный тип, понимаемый как эталон? Не в вещественно-предметном мире, не в мире интеллекта, не в общественных нормах и не в психике. Он локализован в пятом измерении коммуникативного пространства, то есть между коммуникативными уровнями [20].
Онтологически проблема статического и динамического трансформируется в дихотомию "бытие – становление". Гегель построил антитетическую диаду " метафизика – диалектика" и, жестко заняв позицию крайней динамики, отказался искать синтез между этими полюсами.
Конкуренция двух подходов началась задолго до Гегеля, с полемики Парменида против Гераклита в 5 веке до н. э.. Первый учил о неизменных законченных сущностях, а второй – об их беспрерывных переходах. Со временем возобладала все же статическая точка зрения.
Инвариантность доказывалась методом "от противного" в апориях Зенона Элейского, которого Аристотель прозвал "изобретателем диалектики", так как он первым ввёл диалогическую форму в изложении взглядов: Дихотомия, Ахилл, Стрела, Стадий. Допущение движения (динамики), доказывает Зенон, приводит к логическому противоречию. Бесконечная делимость конечных вещей возможна в уме, но не в природе.
Поясню мысль Зенона на примере двух форм энергии в физике – потенциальной и кинетической. Казалось бы, потенциал как ждущее, запасенное усилие относится к статике, а кинетика как усилие движения – к динамике. В действительности, обе формы энергии статичны. Динамичны лишь переходы из одной формы в другую. Парадокс объясняется тем, что постоянная динамика по определению статична.
Слово "диалектика" употребляется в двух смыслах – статическом и динамическом. Первый смысл: диалог различных точек зрения с целью всестороннего рассмотрения предмета. Второй смысл: рассмотрения явлений как процесов, а не как устойчивых состояний. Причём второе понимание как крайность (абсолютизация динамики) противоречит первой точке зрения, постулирующей равный учёт мнений.
По такому же принципу в философии определились две крайности в понимании истины. Признание абсолютной истины превращается в конечном итоге в догматизм. Отстаивание позиции, что существует лишь относительная истина – релятивизм, вырождается со временем в беспринципность и полный скептицизм.
Гегель утверждал, что абсолютной истины не существует. Но если разобраться, то против этой крайности можно возразить. Существуют закономерности, которые имеют ахронический, вневременной характер и в этом смысле абсолютны. Это физические законы сохранения, мировые константы, законы математики, архетипы психики. Общечеловеческие ценности, хотя и подверженны историческим трансформациям, но воспринимаются как абсолютный эталон.
Философская доктрина равновесия считает структуру нормальным состоянием системы, а движение, развитие – преходящим. Равновесие природных процессов – центральная идея экологии. В 20-м веке она воплотилась в течении структурализма, захватившего целый комплекс гуманитарных наук – лингвистику, литературоведение, философию, антропологию, психологию.
На принципе равновесия построена теория структурного функционализма в социологии Т. Парсонса (1902 – 1979 гг.). Структурный функционализм завоевал признание в 50-60-х годах, после мировых войн, продемонстрировавших негативную сторону неравновесных состояний общества.
Однако в 60-70-е годы участились во многом справедливые нападки на него. Была раскрыта слабая сторона статического подхода: теория порядка описывает мир таким, каким он должен быть – мирным и гармоничным, а не таким, какой он есть на самом деле – противоречивый и воюющий.
Ведущим полюсом дихотомии противники структурализма объявляют конфликт, а не порядок. Изменения в системе, по мнению конфликтологов, происходят в силу эндогенных (внутренних) причин, а не экзогенных (внешних). Наиболее известные авторы конфликтологических теорий: Л. Козер, Р. Дарендорф и др. У отстаивающих конфликт как норму развития получается, что целью системы является не гомеостаз, а дисбаланс. Проблема эволюционной статики и революционной динамики остро стояла в России начала 20 века. Теоретически она выразилась, в частности, в полемике А. Богданова, автора опередившего свою эпоху труда "Тектология" с В. Лениным.
Тектология, по замыслу автора, была призвана изучать формы и типы любых организаций, а также законы управления [3]. Управление строится на обратной связи – механизме, при помощи которого пресекаются отклонения от устойчивого состояния. Марксистской диалектике А. Богданов противопоставил теорию динамического равновесия, исходящую из примирения внутренних противоположностей.
Судя по тектологии, законы диалектики можно сознательно ограничить. А раз так, то путём своевременных реформ можно любую систему, включая и общество, сделать стабильной и необходимость в революциях как насильственных сменах одной крайности другой отпадает. Тем самым Богданов предвосхитил основные идеи общей теории систем Л. Берталанфи и кибернетики Н. Винера.
Законы стабильности предпочитают законам изменения многие психологические теории. Классическим примером является гештальтпсихология – направление, возникшее в Германии в первой трети 20 в., изучающее психику с точки зрения "гештальтов" – целостных структур, упорядочивающих отдельные восприятия по принципу прегнантности – группировки частей в направлении максимального равновесия и симметричности [19].
Хр. Эренфельс сформулировал следующие три гештальткачества, то есть эмерджентные свойства целого, невыводимые из свойств его частей: 1) структура – строение гештальта, 2) свойства – "материал" гештальта, 3) сущность – внутренние качества и сотояния гештальта. Выделены опять таки соционические функции систем – логика (структура гештальта), сенсорика (материал гештальта) и интуиция (сущность гештальта). Пропущена четвертая составляющая – этико-эмоциональная.
Достижение завершенной формы как конечной цели развития известно в биологии как процесс типовергенции – стремление органических образований от формы менее определённой к форме более типической. Эволюция идёт в направлении от динамики к статике – типическому.
Статика/динамика органично сочетается с рассмотренной ранее полярностью рациональность/иррациональность. Комбинируя обе дихотомии, переходим к четверичной системе, которая дает соционическую классификацию систем по степени их энергонасыщенности:
На схеме представлены четыре ступеньки энергетического спада. Экстрадинамика – градиентная, ламинарная система. Экстрастатика – синергетическая, турбулентная, вихревая система. Интродинамическая – система типа организм, гомеостатическая. Интростатическая – система типа кристалл, устойчивая, но с низкой степенью адаптивности.
Соционическая типология берёт за основу компромисс между постоянством и изменчивостью. Полной смены одной противоположности другой относительно одного и того же объекта не бывает. В каждой дихотомии существует ведущий и ведомый полюса. Но перевес ведущего полюса относительный. Это значит, что ведомое начало на время перехватывает инициативу. После того, как компесация (уравнивание) состоялось, всё постепенно возвращается в исходное состояние.
Кроме того противоположности не обязательно должны бороться. Гераклит Эфесский абсолютизировал эту крайность, заявив, что война – отец всех вещей. Взаимодействие между ними, имеющее своей целью достижение синтеза или антисинтеза, может протекать и мирным путём. Если не на практике, то хотя бы в области теоретических изысканий.
Источник развития – не борьба, а первоначальный запас энергии, дихотомичность как разность потенциалов, которая со временем всё больше иссякает. Борьба же противоположностей – это форма, механизм, техническая сторона, а не причина развития. Причём иррациональная, нелинейная форма. При идеально рациональном развитии одна противоположность полностью подчиняет себе другую, поэтому отклонений от прямого курса нет.
При оптимально рациональном, планомерно организованном процессе предшественник передаёт эстафету преемнику осознанно, без "хватания за власть". Рациональный путь развития доступен человеку, так как он один в природе наделён даром осознания и предвидения.
Заключительный раздел статьи я посвящаю не столько гносеологии, сколько философии личности. Но такой поворот темы позволит мне дать ответ на вопросы, поставленные во введении.
Интегральный тип современного человека, по всей видимости, возник в начале так называемой "осевой" эпохи, которая дала мощный всплеск в 6 – 5 вв. до н. э. К. Ясперс, автор концепции осевого времени, доказывает, что именно на этом этапе произошло становление общечеловеческой, магистральной истории [6]. До осевого времени развивались лишь обособленные локальные цивилизации древнего Востока.
В Китае тогда проповедовал Конфуций, в Иране – Заратустра, в Палестине – пророки, в Греции создавали свои учения первые философы. В эту эпоху были выделены практически все полярности, анализу которых и посвящена моя статья. Мозг человека обрёл способность работать рационально с идеальными объектами – понятиями и представлениями высокой степени обобщения, чего не было в доосевое время.
Тогда и сложился интегральный тип нового человека – ЕТ, или этико-интуитивный экстраверт. Тип проповедника, вождя, мифотворца, носителя культуры. В то же время наиболее противоречивый из всех психологических типов: проповедуя добро, часто творит зло. Вся история общества проникнута войнами, бунтами, революциями, освященными идеологическими утопиями.
Этико-интуитивный экстраверт, или "Наставник" очень склонен к обучению, так как ему дан природой уникальный дар подражания. Благодаря этому дару ребёнок легко осваивает язык и входит через общение в культуру социума. К. Ясперс показал, что человек отличается от животных в первую очередь способностью к коммуникации.
Философия, по мнению Гегеля, – это "эпоха, схваченная в мысли". "Наставник" и есть отражатель тенденций времени в коллективном сознании. Инструментом ему служит мыслительная функция "Т" – интуиция времени [14]. Большинство философов имели именно этот, наиболее склонный к рефлексии и умозрительности тип психики.
Первый натиск на него предприняли философы – рационалисты и эмпиристы Нового времени, хотя сами же к нему и принадлежали. Рубеж 16 – 17 веков стал временем возникновение европейской науки. Интеллектуалы приложили немалые усилия к тому, чтобы заменить склонную к религиозности и схоластике ЕТ-психику на рационально-логический тип ментальности. Однако "наставничеству" удалось выстоять и логика осталась недостижимым идеалом.
В 20-м веке тип ET находится в более глубоком кризисе. Это впервые заметил Ницше и поднял тревогу. Он создал модель сверхчеловека – личности, в которой сочетаются физическое совершенство, высокие моральные качества и превосходный интеллект. Отсутствует лишь указание на интуитивную функцию. Ницше представил не что иное, как проект обновлённого ЕТ: носители этого типа в жизни нередко считают себя избранными.
Проект Ницше оказался в такой же мере несостоятельным, как и советский человек – так называемая всесторонне развитая личность. Сначала потерпел крах фашизм, а затем коммунизм – две разновидности единой ET-идеологии.
Нынешнее время во второй раз и ещё более решительно требует обновления. Однако в ответ создаются все те же "наставнические" теории: экзистенциализм, персонализм, мистицизм, постмодернизм. Они в обостренной форме поднимают онтологические проблемы, как будто мы вновь переживаем переход к осевой эпохе. Грядущее тысячелетие потребует новых вождей, новых пророков. "Наставник", как ни парадоксально это звучит, должен выступить против монополизма своего собственного типа.
Особенность нынешнего мировоззренческого кризиса в том, что его земные корни намного глубже, чем на пороге Нового времени: иссякают вещественные и энергетические ресурсы планеты. Требуется разведка альтернативных источников, освоение космоса, а также отход от рыночных и тоталитарных форм общества. Какой же тип интегрирует психологию человечества в будущем?
Для этих целей из рациональных типов (трудно себе представить зрелую цивилизацию иррациональной) больше всего подходит диада PS (логико-сенсорный экстраверт) – RI (этико-интуитивный интроверт). Вероятно, назрел переход от второй, авторитарно-героической квадры к четвертой – квадре ненасильственной солидарности через промежуточную ступень третьеквадрального индустриального общества [21].
Похоже, европейский тип ET начинает все больше походить на американский PT: более плюралистический, деловой, но и гораздо менее духовный. Характерно в этой связи мнение известного российского диссидента В. Буковского, высказанное им в интервью еженедельнику "Аргументы и факты" [15]: "Я боюсь, что у интеллигенции, как она сложилась к концу XIX века, будущего уже нет. "Властители дум" – это все кончается."
"Фаустовский человек" по О. Шпенглеру (доктор Фауст описан Гете как логический подтип этико-интуитивного экстраверта) – носитель европейской цивилизации, к сожалению одних и к радости других, сходит с арены истории, уступая место более "цивилизованному" логическому человеку третьей, а затем и четвертой квадры.
Однако может победить и другая тенденция. Страны исламского фундаментализма не прочь навязать свой миропорядок. А это тип LF – логико-сенсорный интроверт. Структурирование коллективного бессознательного восточным способом означало бы возврат в доосевое, статическое время. Цивилизованный мир, таким образом, подходит к точке бифуркации:
"Кочующие" идеи не смогут найти своего завершения так долго, пока интеллектуальная жизнь мировой цивилизации будет определяться типом ЕТ (ЭИЭ). Дихотомии будут вновь объявлятся решёнными, но новое поколение мыслителей не согласится с этим и попытается их решить посвоему и т. д. Познание ради познания. Интеллектуальная игра, в которой есть рациональная система, но нет объективной логики.
Вспомним в этой связи четвертый вид заблуждений человеческого ума по Ф. Бэкону – так называемый идол театра. Каждая философская система, утверждал Бэкон, – это сыгранный спектакль, не что иное, как самовыражение автора перед публикой.
С точки зрения социоанализа, открывшего, что среди выдающихся философов преобладают этико-интуитивные личности, это так и есть. К ЭИЭ – "Наставнику", который чаще всего и является творцом философских систем, приложимо ещё и второе название "Игрок", потому что он азартен и от природы наделен даром актерских перевоплощений.
Первое сравнение жизни с театром принадлежит Эпиктету (ок. 50 – 138 гг.). Вслед за ним "театральную" аналогию повторяли как горькую истину многие философы и деятели культуры. Эту сентенцию мы, не задумываясь, воспринимаем как красивую фразу. Но ведь она поразительно точно передает игровой интегральный тип человечества на протяжении последних тысячелетий его существования!
Поэтому во многом прав Й. Хейзинга, предложивший нынешнего человека называть не homo sapiens, a homo ludens – человек играющий. По его мнению, "люди превращают в игрушку весь свет" [7, с. 328]. Формула "человек разумный" по отношению к интегральному типу людей, если считать разумом рационально-логическое мышление, неверна. Хейзинга, уловив веление времени, призывал изменить соотношение игры и серьёзности (эмоций и логики) в пользу последней.
От засорения мировых компьютерных сетей низкопробно-развлекательной, интеллектуально бесполезной информацией предостерегает Станислав Лем [10]. Звучит ещё один призыв к человечеству обуздать игровые эмоции деловой логикой. В эпоху информационного общества игра как универсальное средство развлечения становится опасной. Необходимо не только ускорить инфообмен, что достигается чисто техническими средствами, но и сделать его качественным, очистив от субъективизма и театральности.
Что можно сделать для укрепления рационально-логической стороны в интеллектуальной деятельности? Интеллектуальную информацию (не просто фактические данные и цифры, а теории, концепции, модели) нужно представлять в эталонной, стандартизированной форме, что позволит объективно сравнивать теории между собой. Подобный стандарт предусматривает укрупнение материала до 7+-2 структурных блоков, иначе невозможно противостоять информационному "взрыву".
Чем может быть полезна соционика в этой интеллектуальной революции? Своей методикой двойной тетратомии – аналитическим представлением информации в геометрии четырёх полюсов (две сопряжённых через синтез и антисинтез дихотомии) и четырёх отношений между ними. Восьмеричная форма "упаковки" информации, которой я пользуюсь в данной работе, достаточно проста, чтобы быть технологичной.
Она, конечно, имеет один существенный недостаток – огрубление. Отсекаются многочисленные подробности, уникальные аранжировки, стирается во многом неповторимое лицо автора концепции. Тетратомию ждут неизбежные обвинения в "прокрустовом ложе". Да, такова справедливая плата за "объективизацию" знания. Объективизация тем более необходма, когда концепция создается коллективом ученых, что так характерно для решения комплексных проблем нашей эпохи.
В философии, как впрочем и в других теоретических дисциплинах, очень слабо представлен типологический аспект, единое систематизирующее начало. Было бы неплохо построить меру информативности (структурной и функциональной разработанности) философских теорий. Конечно польза от такой деятельности скажется лишь тогда, когда интегральный тип нового общества станет логическим. Возможно, это постиндустриальное общество?
Критериями оценки могли бы служить:
Вторая проблема в обуздании информационного "потопа" заключается в том, чтобы не допустить в стандартизованных системах дублирования смыслов. Компютеру это не под силу, потому что такая интеллектуальная работа строится не столько на логике, сколько на интуиции – идеационном (умозрительном) мышлении. А компьютерной технике, пусть даже самой современной интуитивная обработка информации недоступна. Остается надеятся на теоретическую деятельность человека совместно с компьютером.
Подведем итоги. Итак, антисинтез – это такой способ теоретизирования, такая форма мышления, которая не исключает противоречий, но обращает внимание на их комплементарность и интегрирует их в структурированную целостность. Метод тетратомического антисинтеза, возможно, идёт на смену методологическому плюрализму.
Хочу подчеркнуть две особенности антисинтеза. Во-первых, все информационные составляющие можно вывести из одной, применив к ней операции конъюнкции, антиконъюнкции или импликации. Во-вторых, каждая такая составляющая представляет собой комбинацию трех остальных.
В частности, интуиция образуется как объединение сенсорики, этики и логики, в этике происходит слияние сенсорики, логики и интуиции и т. д. С этой точки зрения, антитетика современной философии заключается в трёх больших группах альтернатив. Логическую сторону представляет аналитическая философия, этическую – философская антропология. По иррациональной оси четверицы заполнен лишь один полюс – интуитивный, который представлен разнообразными течениями постмодернизма.
Сенсорный компонент действительности пока что не нашёл единого философского отражения. Он реализуется в рамках разнородной практически ориентированной философии: философия пола, философия политики, философия техники и т. п.
И. Кант считал, что его философия призвана была ответить на четыре коренных вопроса. В них угадывается его стремление к целостному охвату действительности, на пути к которому философам предстоит решить четыре трудных задачи:
Последняя задача главная, поскольку человек есть сам для себя конечная цель. Соционика не собирается подменять человека (этику) схемой (логикой). Мы просто размышляем над своими вариантами ответов. Впереди как высшая награда нас ожидает недостижимый идеал целостной жизни постижение Самости.